Химия спорта: что происходит внутри организма? Интервью с доктором медицинских наук Александром Гайдашем

Николай: Сегодня у нас в гостях Александр Александрович Гайдаш — доктор медицинских наук. В рамках проекта Биотропика мы будем говорить о спорте, здоровье, химических и физиологических процессах внутри нашего организма.

Гайдаш: В силу своих проф обязанностей я занимался изучением физических и химических воздействий на организм человека. Это воздействие ударных волн малой интенсивности на организм человека. Это имеет значение для боевых искусств. После одной из моих публикаций по воздействию ударных волн малой интенсивности на головной мозге приходили предложения опубликоваться в ведущих европейских спортивных медицинских журналах. То, что мы обнаружили, имеет значение для спортсменов, которые занимаются: малые ударные воздействия оказывают комплекс эффектов. Они, конечно, отрицательные, но в след за ними наступают компенсаторные эффекты. Стало понятно, какова структура этих негативных эффектов, и как от них избавиться, уменьшить их воздействие.

Суть эффектов: Под воздействием этих малых ударов в головном мозге меняется структура нейронов, нейроны подвергаются сжатию, происходит сброс так называемых синусов с их поверхности. Синусы обеспечивают межклеточную связь. Дело не в том, что ухудшается память. Сбрасываются синусы — это один эффект, а другой эффект — происходит частичный сброс миелиновой оболочки нервных проводников. Этот фактор является, на наш взгляд, принципиальным. Было точно установлено еще до нас. Например, люди с послевоенными травмами отличаются импульсивностью, есть такой синдром. Природа его, в основном, неизвестна, мы приоткрыли один из маленьких аспектов этой проблемы. Он сводится к тому, что мы объяснили импульсивность, хаотичность, непредсказуемость поведения этих людей как раз этим механизмом демилизации аксонов — нервных проводников. Электрические импульсы имеют строго адресную доставку тех веществ, которые перемещаются по аксону в строго определенное место. Аксоны собираются в нервные проводники. Представьте себе: в норме нервный импульс или вещество по аксону транспортируется в строго определенное место, а если в его оболочке появляется отверстие, тогда у рядом находящихся нейронов начнется контакт, но тот контакт, которого в норме не должно быть. Это приводит как раз к этой импульсивности и непредсказуемости поведения. В психологии называется комплекс афатических расстройств. Это очень импульсивное поведение, приступы ярости, агрессии. Как они легко появляются, могут также легко и закончиться. Мы дали объяснение этим расстройствам: происходит нарушение электрической изоляции нейронов, она дает сбой, электрический пробой. Тогда возникает участок возбуждения в головном мозге, который не должен быть.

Н: Я занимался боксом, первый взрослый разряд по боксу. Я импульсивный человек, и все на работе это знают. Я думаю — это следствие, это восстанавливается?

Г: Да. Основным элементом этих оболочек является кремний, это электрический изолятор. Мы установили, что одним из ранних последствий ударных воздействий на головной мозг являются локальные дефициты кремния. Нам стало понятно, что возникают предпосылки для пробоя. Раз есть пробой, электрический импульс будет распространяться не туда, куда надо. Отсюда появляется непредсказуемость, хаотичность.

Вопрос реабилитации. Конечно, ставили эксперименты с лечением и в общем-то при малых воздействиях мы увидели, что на лабораторных животных — свиньи и бараны. Мне нужен образец вещества, чтобы с ним работать, поэтому животные. Эксперименты с реабилитацией показали баранам от 2х недель до месяца хватало, чтобы произошло восстановление. Если адаптировать биологическое время барана к человеку: 1 год = 10-15 лет у человека. Соответсвенно, если у свиньи на реабилитацию 1 месяц, то у человека 25-30 месяцев.

Н: Если я 10 лет уже не занимаюсь?

Г: То последствия минимальны. Есть методы, которые могут ускорить процессы реабилитации, это химическое воздействие, а это все воздействия, которые способствуют восстановлению аксональных мембран. Это используется в практике реабилитации этих самых капотантов.

В практике спортивной медицины и вообще реабилитационной медицины часто используются пищевые добавки БАДы.

Н: Многие категорически против.

Г: В этой связи скажу вот что: разницы между лекарственными препаратами, которые являются официальными и БАДами нет. С химической точки зрения и там, и там действуют одни и те же метаболиты. Есть принципиальная юридическая разница, и ее не все понимают. Медицинский лекарственный препарат назначается врачом, и юридическую ответственность несет врач. Он делает соответствующую отметку в истории болезни. А в случае БАДа допускается применение без назначения врача, ответственность на том, кто принимает. Он должен понимать, что ответственность ложится только на него.

Н: Как улучшить работу мозга — кровоснабжение. Например, есть группа препаратов — ноотропы, которые 50% врачей в мире считают плацебо, но в России с советского времени они применяются. Я думаю, что при физической активности они не нужны, сейчас я бегаю, чувствую, что кровоснабжение лучше, голова лучше соображает. На ваш взгляд — ноотропы — действующие препараты? И что еще может улучшить кровоснабжение, не оказывая вреда.

Г: По поводу ноотропов — это все не следует делать, на Западе они запрещены. Они могут принести вес.

Физические и когнитивные упражнения реализуются через химические метаболиты. Ни само упражнение, ни бег, ни что-то еще улучшает работу мозга, а бег индуцирует химические превращения в головном мозге, а за счет них происходят те или иные реабилитационные эффекты. Физической нагрузкой вы наносите химическое воздействие веществами, которые вырабатываются в собственном организме, они не могут быть отторгнуты, у них нет непредсказуемых свойств. Вопрос в мере. Вспомните повальное увлечение скандинавской ходьбой, когда старушки после инсульта бегали и добегали до второго инсульта. В физических нагрузках должна быть мера, как и в умственных. Если человек чрезмерно занят интенсивным умственным трудом, это приведет к повышению давления и вытекающим последствиям.

Я хочу, чтобы вы поняли, что все эти физические воздействия и прочие нагрузки так или иначе их действие обусловлено действием химических веществ. Если это понять, человек начнет вести себя по-другому, опираться на здравый смысл. Точно известно, что у человека в чрезвычайной ситуации здравомыслие обострено. У него возникает комплекс психологических защит, что он сам себе не навредит. Нейрохимия такова, что химическая активность структур головного мозга хорошо известна и активно изучается. Сейчас точно известно, как можно подавить или активировать те или иные структуры головного мозга.

Н: Психолог и нейропсихолог — в чем отличия?

Г: Нейропсихолог — тот же психолог с той разницей, что он локализует и диагноз и воздействие. Он точно говорит, с какой структурой головного мозга у пациента имеет дело. Например, комплекс навигационных дефицитов, связанных с повреждением гипокампта. Те же самые повреждения, связанные с повреждением обонятельных луковиц.

Обонятельная дисфункция связана не только с обонянием, но целый ряд есть поведенческих признаков того, что у человека повреждение обонятельного мозга. Например, такой человек перестает видеть лидера, не воспринимает. Сейчас точно установлено, что в основе определения лидера лежит обонятельная коммуникация. Лидер испускает определенные вещества, и люди реагируют.

Н: Как с точки зрения нейропсихологии объяснить отсутствие страха, например, перед смертью?

Г: Страх, тревожность, оценка риска — есть так называемый эмодулярный комплекс в головном мозге, миндалины, их гиперактивность делает человека бесстрашным. Эта проблема — увеличение миндалин встречается у этих самых капотантов. Человек на поле боя бесстрашен по той причине, что под воздействием ударных волн у него изменяется структура миндалевидного комплекса. Почему капотанты наглые, потому что наглый человек не понимает, что он может быть наказан. В западном мире к ним так и относятся: люди подлежат реабилитации.

Н: Это именно повреждение, или особенность при рождении?

Г: Сейчас с развитием МРТ появились аппараты высокого разрешения, позволяющие изучать структуру головного мозга при жизни. На Западе это направление сильно развивается, в России таких аппаратов нет. Это специальные высоко прецизионные МРТ, используется только в исследовательских центрах. Если открыть медицинские журналы США, они все испещрены подобными исследованиями. Активно исследуют преступников.

У человека может быть врожденное отсутствие страха.

Н: Интересно, что на днях смотрел фильм «Соло» про альпинистов, которые делают восхождение без страховки по 900 метров. Для обычного человека это неприемлемо. Исследовали на МРТ мозг обычного человека и парня, который ставит рекорды, поднимается без страховки на баснословные высоты, у него миндалины эти не работают, не активны.

Г: Это как раз связано с миндалевидным комплексом.

Н: У многих спортсменов перед соревнованиями начинает живот подкручивать, это тоже оттуда?

Г: Да.

Н: Мы можем как-то на это химически воздействовать? Снизить волнение.

Г: Есть, это называется допинг. Не существует изолированных воздействий на человека, в данном случае на нейропсихику, которые не опосредуются химически.

Н: У меня сейчас меняется понимание, получается, что организм сам может воспроизводить химические воздействия на себя. Получается, что физические нагрузки активируют выработку химических веществ, которые организму нужны. Т.е. спорт должен присутствовать в жизни.

Г: В обязательном порядке. Но хочу подытожить: тонкими регуляторами меры этой нагрузки являются — здравомыслие, личный опыт человека, состояние. Надо выучить, как мантру: Здравый смысл в экстремальной ситуации человеку помогает. Если что и надо развивать — это здравомыслие. Главный способ развития здравомыслия — это наблюдение, всматривание в мир.

Психическое отношение также опосредуется через химические метаболиты. Если человек счастлив, в организме вырабатывается гормон счастья — серотонин, эндорфин. Насчет эндорфинов: они появляются при разных обстоятельствах. Они интенсивно вырабатываются, когда идет распад тканей в организме. Это опухоли, туберкулез. Именно поэтому люди в тяжелом состоянии, чем ближе к концу, тем они становятся более радостными, это неадекватность, крайняя форма. Это общеизвестный факт: опытные врачи знают, если у тяжело больного человека появляется позитивный настрой, однозначно, что идет пиковый распад, и этот человек скоро уйдет за облако.

Н: Вопрос — я много готовлюсь, выступаю на соревнованиях, и много рабочих моментов, предпринимательство, сотрудников много, каждый день приходится что-то предпринимать. Соответственно, это стрессовые ситуации. Из раза в раз констатирую: если я побегаю через 1-1,5 часа интенсивного бега у меня меняется отношение, пишут в научных публикациях, что выделяются эндорфины при физ нагрузке. Что еще происходит?

Г: Точно известно, вырабатываются эритропоритины, которые отвечают за выработку эритроцитов, больше снабжения кислородом, человек становится более активен. Возникает спорная и драматичная ситуация, если берут у спортсмена уровень эритропоритина, непонятно, он побегал, или он его себе ввел. Сейчас это уже научились устанавливать, но некоторое время эта проблема существовала.

Н: На мой взгляд, нужно применение БАДов, чтобы нормализовать в наших условиях Санк-Петербурга — Омега-3 и витамина Д.

Г: Казалось бы можно было назначать людям с повреждением нейронов Омегу-3, потому что это комплекс фосфолипидов, но есть специальная литература, если заниматься этим, а я занимался достаточно много этой проблемой, они канцерогены. Вы же не врачи, вы будете рекомендовать омегу, как БАД. В тех дозах, в которых она используется, как БАД, она канцерогена. Точно также витамин Д, его можно легко передозировать. В медицине был, есть и еще долго будет этот принцип лечения: если чего-то не хватает — надо добавить, если чего-то много — надо убрать. Если что-то запаздывает - надо ускорить, а если что-то появляется раньше — надо замедлить. Если что-то появляется там, где не должно быть - надо убрать. Вот 3 принципа, на которых основывается вся европейская медицина. Это отличается от принципов восточной медицины.

Н: Вернемся к психофармакологии. Подскажите, отношение к ноотропам негативное. Есть ли на сегодняшний день какие-то препараты, которые улучшают работоспособность мозга.

Г: Есть, не хотел говорить, но вы буквально вымогаете. Например, Танакан — вещество растительного происхождения, оно улучшает кровоснабжение мозга.

Посмотреть интервью в видео формате: https://www.youtube.com/watch?v=dQk44IzzUl8&t=21s